Рассылка новостей
В нашем журнале периодически печатают заметки, авторы которых пытаются разобраться в строении охотничьих животных, так сказать понять, «для чего» существует та или иная морфологическая деталь. Этот интерес со стороны охотников к анатомии вполне законен. Нельзя понять животное вне условий его жизни, но для этого необходимо прежде знать строение, морфологию животного. Надо ли говорить о большой ответственности авторов таких заметок, ведь журнал читают тысячи охотников, не занимающихся этими вопросами, а потому вполне доверяющих автору как специалисту.
Наше внимание привлекла заметка К.Захарова, опубликованная в № 6 журнала за 1960 год. Она называется «Для чего служат перепонки на утиных лапках». Заметка начинается с утверждения, что укоренившееся в орнитологической литературе мнение о том, «что перепонки на утиных лапах предназначены для плавания птиц по воде», в настоящее время опровергнуто. К.Захаров считает, что перепонки служат исключительно для взлета птицы с водной поверхности. Основные аргументы следующие. Есть птицы, способные плавать и без перепонок. И второй — «утка, у которой перерезались перепонки на лапах. плавала, но подняться в воздух с воды уже не могла». К.Захаров ссылается на работы инженера Г.Н.Балыкова. при этом дело ограничивается лишь упоминанием этих неопубликованных работ я на «теоретическое обоснование» с помощью «известных законов аэродинамики и гидродинамики» и дело опять ограничивается лишь упоминанием возможности этого обоснования.
Мне кажется, что опровергнуть общепринятые взгляды орнитологов на функциональную роль перепонок эта заметка никак не может. Вместе с тем для непосвященного читателя ока может прозвучать достаточно убедительно, что и вызвало необходимость рассмотреть вопрос подробнее. Как же доказывается ведущее плавательное, гребное значение перепонок. Полностью развитые и четко выраженные перепонки между пальцами встречаются исключительно у плавающих птиц. Несколько исключений составляют на общем фоне сотые доли процента и за недостаточной изученностью могут не приниматься в расчет. Узкие складки кожи между основаниями третьего и четвертого пальцев у некоторых цапель, куликов и журавлей настолько малы, что перепонками в общепринятом смысле их не назовешь. К тому же и функция их иная, узкие складочки увеличивают опорную поверхность ноги, облегчают хождение по илистому к топкому берегу.
У хороших пловцов площадь перепонок относительно больше. Среди пластинчатоклювых мала площадь перепонок у благородных уток и велика у нырков и крохалей. У чаек перепонки относительно малы, а у крачек наблюдается даже некоторая редукция. Велики перепонки у гагар. Индекс перепонок (отношение площади перепонок на одной ноге к длине тела) значительно выше у тех видов, которые способны к подводному плаванию, у хороших нырцов. Так, у краснозобой казарки он равен 0,12, у кряквы — 0.21, у длинноносого крохаля — 0,27, у розового пеликана — 0,41, у чернозобой гагары — 0,43. Перепонки значительно увеличивают гребущую поверхность лапы. У черного лебедя они составляют 62 процента этой поверхности, у кряквы 74 процента, у краснозобой казарки 65 процентов, у чернозобой гагары 76 процентов, у пингвина Eudyptes chrysocome соответственно 41 процент. Пингвины при плавании используют, кроме лап, и крылья, тем самым перепонки у пингвинов не играют такого большого значения, как у других птиц.
Веслоногие характеризуются наличием перепонки между первым и вторым пальцами. Эта перепонка у розового пеликана составляет 27 процентов гребущей поверхности лапы — «весла».
С увеличением поверхности, участвующей в гребке, значительно возрастает мощность толчка, а, следовательно, и скорость плавания. Относительно большей поверхности перепонок всегда сопутствует сильное развитие мускулатуры ног. Скорость плывущего под водой нырка достигает 1 м/сек, пингвина 10 м/сек. гагары 0,8 м/сек.
Конечно, есть птицы, которые не имеют перепонок и все же плавают. Но как плавают? Медленно, не ныряя, на мелководье. Это всегда сухопутные птицы, плавание для них — далеко не главный способ передвижения. И, наоборот, наличие перепонок — почти безошибочный показатель специализированного биологического типа водной птицы.
Конечно, роль перепонок может оказаться и многообразной, мультифункциональной. Безусловно, что у некоторых птиц они могут иметь известное значение и при взлете. Но возможно ли оставлять за ними исключительно эту функцию. Ведь это значило бы признать, что и эволюционно они возникли как механизм, обеспечивающий взлет, а не как приспособление к плаванию. Но ведь нелетающим птицам не приходится взлетать, а перепонки у них есть. Я имею в виду пингвинов. С другой стороны, некоторые птицы взлетают с воды, не имея перепонок. Наконец, перепонки на лапах — обычное явление у водных млекопитающих. Все это заставляет сомневаться и в этом выводе К. Захарова.
Что касается факта, сообщенного К.Захаровым (птицы с перерезанными перепонками не взлетают с воды), то он может иметь иное толкование. Известно, что птицы перед взлетом с воды развивают большую скорость и на первых этапах, в начале «разбега», исключительно за счет мощных толчков лап. Невозможность развить высокую начальную скорость, вероятно, и служит основным препятствием нормального взлета.
С биологической точки зрения этот эксперимент несовершенен. Нога водоплавающей птицы функционально приспособлена к определенному типу движения, соотношения сил и пр. Ее движения координированы и во многом являются «автоматическими», детали скелета и мышц очень точно прилажены в общем ритме. Удаление перепонки нарушает эту систему настолько, что для нормальной работы требуется коренная перестройка и морфологии и координации. Для этого требуется большое время. Пока такая перестройка не произошла, птица может рассматриваться как урод, не пригодный для подобных экспериментов. Но нет никаких гарантий, что птица с разрезанными перепонками не сможет взлететь. Площадь лапки большой поганки примерно такая же, как площадь лапки кряквы с разрезанными перепонками. Поганка не имеет перепонок и, тем не менее, отлично взлетает с воды.
В.Ильичев, аспирант лаборатории орнитологии МГУ
Журнал «Охота и охотничье хозяйство», №10, 1960.